август. темнота. гул сотен голосов.
на поле топчется пожухлая трава.
и ночь взяла бразды правления вновь,
но всем сегодня точно не до сна.
держу за руку мать, отца,
и надоедливо воплю "когда? когда?"
"сейчас, сейчас, терпенья каплю...
ох, эти дети... прям беда"
веселый слышно смех и звон бутылок,
а в воздухе шашлычный аромат,
и люди незнакомые в затылок:
"давай! ура! вперёд!" кричат.
томительное ожиданье бесит,
капризы, крики, гвалт и шум.
толпа стоит и ждёт под звуки песен,
но все не слышно никакого "бум!".
стою понуро и не вижу горизонта,
лишь спины и воздушные шары.
когда ты мал и маленького роста,
весь мир велик и взрослые мудры.
томительное ожиданье длится,
уже устал смотреть наверх во тьму.
но вот над нами вверх огонь струится
"вон там! ура! ура!" воплю.
весь шум и гомон затихает,
след от заряда тянется всё ввысь.
дыхание и сердце замирает,
когда взрывается фонтан из ярких искр.
на плечи с легкостью меня сажают,
глаза боюсь случайно я сомкнуть -
теперь я над толпою возвышаюсь:
я надо всеми! ближе к небу! я так крут!
раскаты взрывов больше, громче, чаще,
один, второй, другой - не сосчитать,
и звук вокруг становится все ярче
такой восторг, что хочется летать!
над головою прямо надо мною,
огня и света представление идет.
и я как будто бы наедине с собою
из света и огня вокруг лишь дождь.
мгновение почти остановилось,
все реже звуки выстрелов слышны.
феерия уже почти свершилась
и к кульминации последние штрихи.
вот самый громкий бум - финал салюта,
следов полета от него мне не видать.
но небо озаряет словно люстра -
восторг и крик толпы не удержать!
ловлю в ладошки я снежинки света,
хоть искры тают, не коснувшись их.
но я не слишком опечален этим,
ведь был, тот самый, счастья миг.
те времена ушли, года минули
нет радости восторженной толпы.
на поле том пустые гильзы, пули,
лесок - погост, могилы как кусты.
над городом летят снаряды, бомбы,
разрушены дома, дворы, мосты.
не фейерверка взрывы громко,
а грохоты смертельные войны.
звенит стекло, но не бутылок - окон.
осколками дома посечены.
и аромат витает мерзкий, горький,
от копоти и гари не уйти.
и нет капризов, гомона и гвалта,
а только чей-то нервный крик навзрыд.
работает бездушно громко арта,
и песни даже тихой не звучит.
ночная мгла всегда приходит,
на небе вспышки, всполохи видны,
но то не молнии, а трассы пулемета,
не фейерверки, а от фосфора огни.
огни от "люстры" как "снежинки света" -
увы совсем не мирные они.
ловить ладошками, бороться с ветром -
все это прошлого лишь сны.
я вырос, а меня как будто обманули,
несправедливо всё - во лжи,
и мир не так велик, вокруг безумие,
и взрослые совсем уж не мудры.
огни небес и искры фейерверков
отныне будут не такими, как тогда.
и на моей душе теперь навечно
оставила свой след война.
но верю я, что вечером однажды
сойдутся люди в мирном поле вновь.
и зазвенит стекло бокалов, тосты,
наступит мир надежда и любовь.
и кто-то из толпы внезапно крикнет:
"вон! вон! смотри туда! ура! ура!".
другой отец возьмет на плечи сына,
чтоб видел в ярких искрах небеса.
настанет день - я верю, я надеюсь -
и поле зацветет, и будет лес густой,
и будет снова крик восторга детский -
как колокол звенеть над головой.